Во время обеда у митрополита Московского Иннокентия зашёл разговор о будущей жизни. Иеродиакон, сидевший против полуденного окна, возразил:
– Владыка! Если Бог безмерно милосерд, то как же лишит Он некоторых Небесного Царства?
– А что ты вертишь головой и не посидишь спокойно? – спросил митрополит.
– Да солнце мне ударяет прямо в глаза.
– Вот тебе и ответ на твой вопрос, – заключил митрополит. – Не Бог лишит не раскаянных грешников Небесного Своего Царства, а они не вынесут Его света, как ты не выносишь света солнечного.
Поэтому ещё здесь, на земле, приучай, христианин, своё духовное зрение к впечатлениям света, чтобы сияние славы Единородного не ослепило тебя, и мрак ада не явился для твоей ослеплённой души единственно сродной средой
– Владыка! Если Бог безмерно милосерд, то как же лишит Он некоторых Небесного Царства?
– А что ты вертишь головой и не посидишь спокойно? – спросил митрополит.
– Да солнце мне ударяет прямо в глаза.
– Вот тебе и ответ на твой вопрос, – заключил митрополит. – Не Бог лишит не раскаянных грешников Небесного Своего Царства, а они не вынесут Его света, как ты не выносишь света солнечного.
Поэтому ещё здесь, на земле, приучай, христианин, своё духовное зрение к впечатлениям света, чтобы сияние славы Единородного не ослепило тебя, и мрак ада не явился для твоей ослеплённой души единственно сродной средой